Брось вызов судьбе - пусть подавится. (С) NN.
Буду тут периодически постить записями отрывки своего большого проекта 
Так что не очень-то пугайтесь. 
Очередной отрывок Приятного чтения.
- Боюсь, нет у тебя больше дома, парень, - саркастически хмыкнул мужчина, нашедший того в парке.
...Неизвестно откуда у него взялись силы, но Кристоф выпрыгнул из повозки. На лицо падали оранжевые отблески огромного костра, в который превратился его дом. Тянуло жаром.
- Матушка... - прошептал подросток и бросился в сторону особняка. - Матушка!
- Эй! Стой! - попытался остановить его мужчина, но куда там.
Кристоф протолкался через толпу, стараясь, чтобы никто не дотрагивался до его правой руки, которая оказалась сломана. Тошноты он не ощущал, вместо этого в его груди засело противное липкое чувство страха, страха, который со временем сможет свести с ума кого угодно.
- Матушка! - отчаянно звал мальчик, отталкивая здоровой рукой, тянущиеся к нему руки тех, кто хотел задержать его. Нет, он не может потерять ее, только не матушку, она же единственное, что у него осталось.
Один из грумов, узнав юного хозяина, тоже попытался перехватить его, но легче заставить ветер не дуть. От грумов Кристоф увернулся, от поймавших его за рукав служанок вырвался, оставив в руках тех часть ткани, да и бесполезно было ловить молодого господина, он словно одержимый рвался к горящему зданию ведомый лишь одним желанием – спасти самого дорогого для него человека.
...У них никогда не было секретов друг от друга. Матушка всегда все ему рассказывала, всегда всем с ним делилась, деликатно умалчивая о некоторых интимных деталях, поскольку считала его не достаточно взрослым. Кристоф всегда из первых рук узнавал сколько мужчин делали его матери предложение, сколько раз хозяйка очередного бала похвалила ее за утонченный вкус, что Кассандра думает о той или иной дебютантке, и сколько девичьих сердец одним взглядом сам Кристоф разбил...
- Пусть с ней все будет в порядке, - шептал он, - пусть только с ней ничего не случиться.
Жар пламени сжал горло, мешая дышать, когда мальчик ворвался в дверь. Какое-то мгновение он силился сделать вдох и это ему удалось, но ринувшийся в легкие воздух был болезненным, обжигающим, бездушно-сухим. Глаза слезились и рассмотреть что бы то ни было практически не представлялось возможным.
- Матушка! - что было сил закричал Кристоф. - Матушка! Отзовитесь!
Никто, разумеется, не ответил, но сердце вдруг что-то кольнуло и, взгляд подростка упал на лестницу, верхние ступеньки которой уже облизывал огонь. «Наверх! Наверх!» - билось в сознании. Будто кто-то подталкивал в спину. Тут даже решаться не надо было – ноги сами собой понесли его на второй этаж, в гостиную матери, где та любила проводить вечера. Несмотря на жар пламени, в сердце вгрызался холод, выходя холодным потом, когда нет-нет, да и вырисовывалась картина спящей графини, окутанной разрушительным огнем. Она же так крепко спит, ее так трудно разбудить...
...Ногой, распахнув дверь (откуда только силы взялись?), Кристоф ворвался в кабинет и замер на пороге. Половина будуара охвачена пламенем, у окна стояла сама леди Кассандра, а рядом на полу лежал... труп ее мужа. Кремовое вечернее платье забрызгано кровью, рукава ею были чуть ли не пропитаны, элегантная прическа развалилась на пряди. Она стояла и смеялась, а по щекам катились слезы.
- Ненавижу тебя! Ненавижу! Ненавижу! - как заклинание полу шептала-полу кричала Кассандра, прижимая к груди окровавленный кинжал.
- Матушка, что случилось? Вы не ранены? - Кристоф потянулся к ней.
Женщина подняла лицо и взглянула на сына.
- Это не я! - истерично взвизгнула графиня, отступая на шаг назад, туда, где за ее спиной пылал огонь. - Он просто упал! Он просто спит!!
Кристоф хотел ей верить, поэтому внимательней присмотрелся к телу Гарета, надеясь найти хоть какой-то признак естественной смерти. Но нет, тщетно, множество ужасных ран на животе, словно кто-то не просто втыкал нож, а ещё и проворачивал его не один раз все расширяя рану. Не менее трех ударов в сердце, изрезанное лицо, а скрюченные одеревеневшие пальцы сжимают кусок ткани, от истинного цвета которой уже ничего не осталось – все поглотила кровь. Невольно подросток посмотрел на платье матери внимательней, так и есть от левого рукава оторвана часть... Рыжие отблески огня отбрасывали на стены искривленные тени, словно в жестоком цирковом представлении. Нет-нет-нет, матушка не могла так поступить, она же такая хрупкая, такая ранимая...
- Это не я, Кристоф, поверь мне... - Кассандра все же смогла разглядеть в вошедшем своего сына и бросилась ему на шею. - Он... он хотел меня убить!.. Я защищалась!..
- Матушка, - вот все и встало на свои места, напряжение схлынуло, он вполне мог поверить, что отчим пытался избить её, да и огромный синяк на скуле оставлен отнюдь не ножкой от мебели. - Я верю вам, матушка.
Как можно не поверить этим плачущим глазам, которые ни на кого не способны смотреть со злостью, даже укор этих глаз получался настолько беззлобным...
Кассандра счастливо вздохнула и еще теснее прижалась к сыну... Хороший мальчик, он всегда и во всем ей верил. Кристоф... Малыш... Маленький сыночек... Любимый мальчик... Нет, конечно же нет... ты не убивал, ты никого не способен убить, ты даже ножом можешь порезаться.
- Матушка, что вы такое говорите? - испуганно взглянул на бормочущую себе под нос родительницу, та подняла на него глаза с расширенными зрачками, а потом вдруг что-то леденяще-холодное резко вонзилось ему в бок....
Графиня смотрела на сына, она опять перестала узнавать его. Терпкий аромат крови и огня пробудил в ней ту самую темную сторону, которая дремала столько лет... Всегда идеальная и утонченная леди Кассандра отошла на задний план сознания, уступив место своему черному двойнику, который дико хохоча совершил не одно преступление. Как это удобно быть настолько милой и очаровательной, когда все видят тебя и не могут не сдержать улыбки. Все ослабляют бдительность и никто даже мысли не допустит, что на самом деле твои ручки далеко не так чисты как хотят видеть это окружающие. Но это их вина, что они не желают видеть дальше собственного носа. Люди сами вбивают себе в голову образ от которого так не хотят отступать. Дело же Кассандры просто вовремя сказать пару милых слов.
...А ведь ей прочили достойное будущее, богатого мужа, который во всем будет ей послушным. Ах, как она мечтала о свободе и богатстве, она мечтала посещать все балы и несколько сезонов подряд быть признанной высшим светом как самая прекрасная и перспективная из дебютанток. Она мечтала о толпах поклонников и серенадах под окнами, об огромных букетах роз и драгоценностях на дни рожденья. Она достойна всего самого лучшего, всего самого красивого, её никогда и ничто не должно было сдерживать. Ни младшая сестра, которая, будучи любимицей родителей, всегда-всегда получала всего больше, чем сама Кассандра... Как красиво падала Лидия... А все потом стали считать, что девчушка просто поскользнулась и упала вниз. Ха! Глупцы! Это она! Это Кассандра незаметно подкралась к сестренке и толкнула её. Нет, она не убийца! Она просто защищалась, она защищала своё право быть первой, своё право быть лучшей из лучших, быть единственной... И эта дура служанка сама виновата. Кто просил её подглядывать за красавицей Кесси? Кто дал этой мерзкой нищенке право судить о чужих поступках, даже если это попытка отравить собственную собаку! И эта мерзкая шавка сама виновата, как она посмела оторвать ей ленту от подола?!.. Они все вокруг виноваты в том, что ей, Кассандре, сейчас так плохо!..
Правда, когда идеальный граф Ричард сделал ей предложение, она конечно же сказала: «Да». Она любила его. Рядом с ним она ощущала себя счастливой, рядом с ним она всегда улыбалась, она излучала свет. А после рождение Кристофа, словно крылья раскрылись за ее спиной. Кассандра была самой образцовой матерью, а темнота словно исчезла из души... Жаль, что не долго длилось счастье... Три года назад Ричард умер от укуса ядовитой змеи во время одной из свои поездок с дипломатическим корпусом. Сказать, что Кассандра была в отчаянии... Нет, она была подавлена, полностью и абсолютно. Жизнь мгновенно перестала дарить радость, даже солнце выглядело тусклым и совершенно не грело. Такая глупая и нелепая смерть любимого мужа, единственного, кто готов был горы свернуть ради неё, надолго выбила женщину из колеи, а черное траурное платье вновь вернуло на свет темную Кесси, которая в любую секунду готова была вновь разрушать, убивать, упиваться — годы сделали её ещё более жестокой и циничной. Кассандра пыталась перебороть саму себя, но в последнее время даже любимый сын стал ее раздражать...
- Он предал меня! Я не была его Единственной! Он спал с другими! - вдруг закричала женщина, набрасываясь на Кристофа.
Кинжал полетел в сторону. Тонкие пальцы впились в шею подростка и стали судорожно сжиматься, жестоко вонзая в неё свои длинные ногти.
- Ненавижу тебя! Ты маленький гадёныш! Ты слишком похож на Ричарда! - графиня пару раз мотнула головой, отчего прическа окончательно рассыпалась. - Ты должен сдохнуть! Вы мешаете мне! Вы всегда мне мешали!
Комната уже пылала, еще немного и огонь дойдёт до них, правда, Кристоф ничего этого не видел, он даже боли в боку не чувствовал, даже сломанная рука и головная боль его не беспокоили. Он с ужасом смотрел на ту, что пятнадцать лет была его матерью и не узнавал ее. Перед ним была просто сумасшедшая ведьма в светлом платье забрызганном кровью, с растрепанными волосами, с безумным взглядом, с руками по локоть в крови. Это уже не была та, что дала ему жизнь. Его душила не мать, а сумасшедшая убийца... И все же до конца он убедить себя так и не смог. Когда сознание ускользнуло от него он вновь увидел ту добрую и идеальную леди Кассандру, которую знал всю свою жизнь...
Вдруг графиня отпустила шею Кристофа. Какая-то часть сознания воспротивилась попытке убить собственного сына, того, кого она кормила собственным молоком, плод любви ее и Ричарда...
- Крис... - пролепетала она, когда поняла, что на полу горящей комнаты бездыханным лежит ее ребенок, её милый мальчик, единственная её отрада после смерти мужа. И теперь руки её сына уже облизывает пламя, и вскоре от этих обжигающих ласк вспыхнут одежда и волосы, и её малыш навсегда станет пеплом...
Она убила своего сына.
- Нет! Нет! НЕТ!!!
Истошный вопль так и рвался из груди, но нет, она не проронит не звука, пусть никто не знает, что она выжила. Кассандра отпрянула от тела и тут же ее взгляд упал на поглощенный огнем труп мужчины, который мог бы стать её вторым мужем, но его прекрасное лицо теперь навсегда изуродовала гримаса смерти, а ведь он смеялся до тех пор, пока она первый раз не вонзила ему кинжал в грудь... Она и правда убийца... Осознание этого словно ведро холодной воды отрезвило ее, вновь оттолкнув темную сторону на задворки сознания.
Бежать! Бежать как можно дальше! Нельзя здесь оставаться...
Женщина бросилась к лестнице. Ступенька. Две. Три... Четвертого шага не было – горящее дерево надломилось, намертво зажав ногу Кассандры, раздирая нежную кожу, вонзаясь острыми обломками. Пламя, счастливо гудя, набросилось на женщину, в секунду воспламенив одежду и волосы. Дикий крик детоубийцы заставил зевак содрогнуться, а особо слабонервных броситься в сторону своих домов. Крепкие ступени обреченно трещали, сдаваясь на волю обезумевшего от человеческой крови огня, и в конце концов провалились, увлекая за собой непрестанно кричащий человеческий факел...
Так что не очень-то пугайтесь. Очередной отрывок Приятного чтения.
- Боюсь, нет у тебя больше дома, парень, - саркастически хмыкнул мужчина, нашедший того в парке.
...Неизвестно откуда у него взялись силы, но Кристоф выпрыгнул из повозки. На лицо падали оранжевые отблески огромного костра, в который превратился его дом. Тянуло жаром.
- Матушка... - прошептал подросток и бросился в сторону особняка. - Матушка!
- Эй! Стой! - попытался остановить его мужчина, но куда там.
Кристоф протолкался через толпу, стараясь, чтобы никто не дотрагивался до его правой руки, которая оказалась сломана. Тошноты он не ощущал, вместо этого в его груди засело противное липкое чувство страха, страха, который со временем сможет свести с ума кого угодно.
- Матушка! - отчаянно звал мальчик, отталкивая здоровой рукой, тянущиеся к нему руки тех, кто хотел задержать его. Нет, он не может потерять ее, только не матушку, она же единственное, что у него осталось.
Один из грумов, узнав юного хозяина, тоже попытался перехватить его, но легче заставить ветер не дуть. От грумов Кристоф увернулся, от поймавших его за рукав служанок вырвался, оставив в руках тех часть ткани, да и бесполезно было ловить молодого господина, он словно одержимый рвался к горящему зданию ведомый лишь одним желанием – спасти самого дорогого для него человека.
...У них никогда не было секретов друг от друга. Матушка всегда все ему рассказывала, всегда всем с ним делилась, деликатно умалчивая о некоторых интимных деталях, поскольку считала его не достаточно взрослым. Кристоф всегда из первых рук узнавал сколько мужчин делали его матери предложение, сколько раз хозяйка очередного бала похвалила ее за утонченный вкус, что Кассандра думает о той или иной дебютантке, и сколько девичьих сердец одним взглядом сам Кристоф разбил...
- Пусть с ней все будет в порядке, - шептал он, - пусть только с ней ничего не случиться.
Жар пламени сжал горло, мешая дышать, когда мальчик ворвался в дверь. Какое-то мгновение он силился сделать вдох и это ему удалось, но ринувшийся в легкие воздух был болезненным, обжигающим, бездушно-сухим. Глаза слезились и рассмотреть что бы то ни было практически не представлялось возможным.
- Матушка! - что было сил закричал Кристоф. - Матушка! Отзовитесь!
Никто, разумеется, не ответил, но сердце вдруг что-то кольнуло и, взгляд подростка упал на лестницу, верхние ступеньки которой уже облизывал огонь. «Наверх! Наверх!» - билось в сознании. Будто кто-то подталкивал в спину. Тут даже решаться не надо было – ноги сами собой понесли его на второй этаж, в гостиную матери, где та любила проводить вечера. Несмотря на жар пламени, в сердце вгрызался холод, выходя холодным потом, когда нет-нет, да и вырисовывалась картина спящей графини, окутанной разрушительным огнем. Она же так крепко спит, ее так трудно разбудить...
...Ногой, распахнув дверь (откуда только силы взялись?), Кристоф ворвался в кабинет и замер на пороге. Половина будуара охвачена пламенем, у окна стояла сама леди Кассандра, а рядом на полу лежал... труп ее мужа. Кремовое вечернее платье забрызгано кровью, рукава ею были чуть ли не пропитаны, элегантная прическа развалилась на пряди. Она стояла и смеялась, а по щекам катились слезы.
- Ненавижу тебя! Ненавижу! Ненавижу! - как заклинание полу шептала-полу кричала Кассандра, прижимая к груди окровавленный кинжал.
- Матушка, что случилось? Вы не ранены? - Кристоф потянулся к ней.
Женщина подняла лицо и взглянула на сына.
- Это не я! - истерично взвизгнула графиня, отступая на шаг назад, туда, где за ее спиной пылал огонь. - Он просто упал! Он просто спит!!
Кристоф хотел ей верить, поэтому внимательней присмотрелся к телу Гарета, надеясь найти хоть какой-то признак естественной смерти. Но нет, тщетно, множество ужасных ран на животе, словно кто-то не просто втыкал нож, а ещё и проворачивал его не один раз все расширяя рану. Не менее трех ударов в сердце, изрезанное лицо, а скрюченные одеревеневшие пальцы сжимают кусок ткани, от истинного цвета которой уже ничего не осталось – все поглотила кровь. Невольно подросток посмотрел на платье матери внимательней, так и есть от левого рукава оторвана часть... Рыжие отблески огня отбрасывали на стены искривленные тени, словно в жестоком цирковом представлении. Нет-нет-нет, матушка не могла так поступить, она же такая хрупкая, такая ранимая...
- Это не я, Кристоф, поверь мне... - Кассандра все же смогла разглядеть в вошедшем своего сына и бросилась ему на шею. - Он... он хотел меня убить!.. Я защищалась!..
- Матушка, - вот все и встало на свои места, напряжение схлынуло, он вполне мог поверить, что отчим пытался избить её, да и огромный синяк на скуле оставлен отнюдь не ножкой от мебели. - Я верю вам, матушка.
Как можно не поверить этим плачущим глазам, которые ни на кого не способны смотреть со злостью, даже укор этих глаз получался настолько беззлобным...
Кассандра счастливо вздохнула и еще теснее прижалась к сыну... Хороший мальчик, он всегда и во всем ей верил. Кристоф... Малыш... Маленький сыночек... Любимый мальчик... Нет, конечно же нет... ты не убивал, ты никого не способен убить, ты даже ножом можешь порезаться.
- Матушка, что вы такое говорите? - испуганно взглянул на бормочущую себе под нос родительницу, та подняла на него глаза с расширенными зрачками, а потом вдруг что-то леденяще-холодное резко вонзилось ему в бок....
Графиня смотрела на сына, она опять перестала узнавать его. Терпкий аромат крови и огня пробудил в ней ту самую темную сторону, которая дремала столько лет... Всегда идеальная и утонченная леди Кассандра отошла на задний план сознания, уступив место своему черному двойнику, который дико хохоча совершил не одно преступление. Как это удобно быть настолько милой и очаровательной, когда все видят тебя и не могут не сдержать улыбки. Все ослабляют бдительность и никто даже мысли не допустит, что на самом деле твои ручки далеко не так чисты как хотят видеть это окружающие. Но это их вина, что они не желают видеть дальше собственного носа. Люди сами вбивают себе в голову образ от которого так не хотят отступать. Дело же Кассандры просто вовремя сказать пару милых слов.
...А ведь ей прочили достойное будущее, богатого мужа, который во всем будет ей послушным. Ах, как она мечтала о свободе и богатстве, она мечтала посещать все балы и несколько сезонов подряд быть признанной высшим светом как самая прекрасная и перспективная из дебютанток. Она мечтала о толпах поклонников и серенадах под окнами, об огромных букетах роз и драгоценностях на дни рожденья. Она достойна всего самого лучшего, всего самого красивого, её никогда и ничто не должно было сдерживать. Ни младшая сестра, которая, будучи любимицей родителей, всегда-всегда получала всего больше, чем сама Кассандра... Как красиво падала Лидия... А все потом стали считать, что девчушка просто поскользнулась и упала вниз. Ха! Глупцы! Это она! Это Кассандра незаметно подкралась к сестренке и толкнула её. Нет, она не убийца! Она просто защищалась, она защищала своё право быть первой, своё право быть лучшей из лучших, быть единственной... И эта дура служанка сама виновата. Кто просил её подглядывать за красавицей Кесси? Кто дал этой мерзкой нищенке право судить о чужих поступках, даже если это попытка отравить собственную собаку! И эта мерзкая шавка сама виновата, как она посмела оторвать ей ленту от подола?!.. Они все вокруг виноваты в том, что ей, Кассандре, сейчас так плохо!..
Правда, когда идеальный граф Ричард сделал ей предложение, она конечно же сказала: «Да». Она любила его. Рядом с ним она ощущала себя счастливой, рядом с ним она всегда улыбалась, она излучала свет. А после рождение Кристофа, словно крылья раскрылись за ее спиной. Кассандра была самой образцовой матерью, а темнота словно исчезла из души... Жаль, что не долго длилось счастье... Три года назад Ричард умер от укуса ядовитой змеи во время одной из свои поездок с дипломатическим корпусом. Сказать, что Кассандра была в отчаянии... Нет, она была подавлена, полностью и абсолютно. Жизнь мгновенно перестала дарить радость, даже солнце выглядело тусклым и совершенно не грело. Такая глупая и нелепая смерть любимого мужа, единственного, кто готов был горы свернуть ради неё, надолго выбила женщину из колеи, а черное траурное платье вновь вернуло на свет темную Кесси, которая в любую секунду готова была вновь разрушать, убивать, упиваться — годы сделали её ещё более жестокой и циничной. Кассандра пыталась перебороть саму себя, но в последнее время даже любимый сын стал ее раздражать...
- Он предал меня! Я не была его Единственной! Он спал с другими! - вдруг закричала женщина, набрасываясь на Кристофа.
Кинжал полетел в сторону. Тонкие пальцы впились в шею подростка и стали судорожно сжиматься, жестоко вонзая в неё свои длинные ногти.
- Ненавижу тебя! Ты маленький гадёныш! Ты слишком похож на Ричарда! - графиня пару раз мотнула головой, отчего прическа окончательно рассыпалась. - Ты должен сдохнуть! Вы мешаете мне! Вы всегда мне мешали!
Комната уже пылала, еще немного и огонь дойдёт до них, правда, Кристоф ничего этого не видел, он даже боли в боку не чувствовал, даже сломанная рука и головная боль его не беспокоили. Он с ужасом смотрел на ту, что пятнадцать лет была его матерью и не узнавал ее. Перед ним была просто сумасшедшая ведьма в светлом платье забрызганном кровью, с растрепанными волосами, с безумным взглядом, с руками по локоть в крови. Это уже не была та, что дала ему жизнь. Его душила не мать, а сумасшедшая убийца... И все же до конца он убедить себя так и не смог. Когда сознание ускользнуло от него он вновь увидел ту добрую и идеальную леди Кассандру, которую знал всю свою жизнь...
Вдруг графиня отпустила шею Кристофа. Какая-то часть сознания воспротивилась попытке убить собственного сына, того, кого она кормила собственным молоком, плод любви ее и Ричарда...
- Крис... - пролепетала она, когда поняла, что на полу горящей комнаты бездыханным лежит ее ребенок, её милый мальчик, единственная её отрада после смерти мужа. И теперь руки её сына уже облизывает пламя, и вскоре от этих обжигающих ласк вспыхнут одежда и волосы, и её малыш навсегда станет пеплом...
Она убила своего сына.
- Нет! Нет! НЕТ!!!
Истошный вопль так и рвался из груди, но нет, она не проронит не звука, пусть никто не знает, что она выжила. Кассандра отпрянула от тела и тут же ее взгляд упал на поглощенный огнем труп мужчины, который мог бы стать её вторым мужем, но его прекрасное лицо теперь навсегда изуродовала гримаса смерти, а ведь он смеялся до тех пор, пока она первый раз не вонзила ему кинжал в грудь... Она и правда убийца... Осознание этого словно ведро холодной воды отрезвило ее, вновь оттолкнув темную сторону на задворки сознания.
Бежать! Бежать как можно дальше! Нельзя здесь оставаться...
Женщина бросилась к лестнице. Ступенька. Две. Три... Четвертого шага не было – горящее дерево надломилось, намертво зажав ногу Кассандры, раздирая нежную кожу, вонзаясь острыми обломками. Пламя, счастливо гудя, набросилось на женщину, в секунду воспламенив одежду и волосы. Дикий крик детоубийцы заставил зевак содрогнуться, а особо слабонервных броситься в сторону своих домов. Крепкие ступени обреченно трещали, сдаваясь на волю обезумевшего от человеческой крови огня, и в конце концов провалились, увлекая за собой непрестанно кричащий человеческий факел...
@темы: Творчество, Я